В июне 2021 года ковш экскаватора беспощадно уничтожил бывшую дачу Лидии Буколовой на улице Водной, 13 – одну из так называемых барских дач. Кусочек земли и домик для отдыха на берегу Черного моря ценился еще бог весть в какие времена. И люди с достатком строили «виллы» в Новороссийске еще в 19 веке. Об этом рассказала корресподент газеты»Сова плюс» Светлана Добрицкая.
Часть этих дач пережили революцию, Великую Отечественную, советскую эпоху. Им больше века. Они, в основном, не имеют паспортов объектов культурного наследия, но остаются городской историей, запущенные и заброшенные. Непонятно, в каком они статусе. А ведь некоторые принадлежали выдающимся личностям.
Члены Новороссийского исторического общества забили тревогу: надо сделать все, чтобы сохранить эти строения и придать им достойный вид. Краевед Игорь Гусенин утверждает, что в начале этого века в Новороссийске существовали 34 барские дачи. Сейчас, после сноса дачи Буколовой, их осталось пять. Дача Лидии Буколовой, как признают историки, к шедеврам архитектуры не относится, а после многочисленных переделок вообще утратила презентабельный вид. Но есть здания, которые будет очень жалко потерять.
В первую очередь, это полуразрушенная дача князя Голицына.
Борис Голицын был ученым-физиком, основоположником российской сейсмологии. Его авторитет признавали даже большевики. Он приехал в Новороссийск в 1900 году. Здесь его с большим почетом встретил черноморский губернатор Евграф Тиханов. В ходе встречи князю презентовал дачные участки, расположенные в районе цемзавода «Цепь» (ныне «Октябрь»), и Голицын приобрел здесь землю на берегу моря.
Проектировал дачу известный архитектор Новороссийска Николай Карлинский. Князь решил построить средневековый замок немецкого барона. Основной материал – керченский камень. Здание в готическом стиле имело смотровую башню. Там семья князя устраивала вечерние чаепития. Голицын хотел, чтобы башня также была ориентиром для проплывающих судов. Борис Борисович имел еще в Пенайском урочище около 30 десятин земли. Там он построил другой замок, который до основания был разрушен во время войны, и следов от него не осталось.
После революции в 1920 году дача Голицына была отдана под детдом и вошла в так называемый Детский городок, где были сады и огороды, там разводили коров, коз и поросят. Благодаря этому хозяйству, вчерашние беспризорники кормились, учились, работали в мастерских. А предприятия города снабжали их одеждой.
В Детский городок входило более 20 дач. На некоторых исполком разрешил проживать простым городским семьям.
На территории дачи Голицына в 1925 году была создана первая в Новороссийске биологическая станция. Во время Великой Отечественной в замке находился штаб 1339-го стрелкового полка. В здание попала бомба. Восстанавливать его не стали, только подремонтировали стены. Оно и сейчас стоит в послевоенном состоянии. Даже в таком виде дача Голицына служила жильем десятку новороссийских семей, пока одна стена не рухнула. Только тогда людей переселили. Это было в конце 60-х годов.
Вопрос о сохранении дачи Голицина поднимался неоднократно. Руководитель Дворца культуры моряков (нынешнего Морского культурного центра) Витольд Яцкевич ходатайствовал о том, чтобы княжеские развалины отдали для флотилии юных моряков. Но увы… В 90-е годы в заброшке собирались всякого рода неформалы. Отдыхающие использовали здание в качестве отхожего места.
Сейчас дача находится на земле Министерства обороны по адресу: Сухумское шоссе, 31. Военные навели порядок в полуразрушенном здании, но восстанавливать не стали. Доступ туда сейчас обычным горожанам запрещен.
Дача Александра Николаевича Щенсновича, инженера Владикавказской железной дороги, строившего местный элеватор, превосходила дачу князя Голицына по размерам. Она находится по адресу: улица Красно-цементная, 15А. Это тоже каменный замок, построенный на рубеже 19–20 веков. Есть сведения, что раньше на его месте находился деревянный дом. Своей дачей в Новороссийске Щенснович пользовался до 1917 года. Когда к власти пришли большевики, инженер с семьей уехал в Хабаровск.
В 1920 году в силу обстоятельств в Новороссийске скопилось много инфекционных больных. Лечебные учреждения размещали там, где это было возможно. Психиатрическое отделение городской больницы перевели на дачу Щенсновича, позднее она также вошла в состав Детского городка. В ней размещался детский дом № 6.
Во время войны дача была повреждена, но не разрушена, там жили несколько семей. Дом признали аварийным в конце 70-х – начале 80-х годов. Жильцов расселили, здание признали объектом культурного наследия.
Старожилы вспоминают, что в замке был каминный зал и красивая винтовая лестница, которая вела в башенку. После выселения жильцов лестница куда-то исчезла. Теперь дача – типичная заброшка.
Выше дачи Голицина находится дача Ермолова, или Ермоловых. Ее мало кто видит, потому что она скрыта в зарослях. Внук известного в Российской империи генерала Ермолова, титулярный советник Виктор Клавдиевич Ермолов жил в Санкт-Петербурге. Вместе с братом Клавдием Клавдиевичем в 1901 году он приобрел пустопорожние участки в Новороссийске, на этом месте выросла летняя дача в мавританском стиле. Однако братья внезапно умерли. Их родная сестра Варвара Клавдиевна, в замужестве Урусова, в 1910 году вступила в наследство. После революции дачу национализировали. Последняя ее фотография в виде, близком к изначальному, датирована 1943 годом. На этом снимке можно увидеть башенку-маяк. Позднее эта башенка была утрачена. Как известно, в советское время реставрацию нередко производили в упрощенном виде.
Дача известного в свое время винодела, инженера Валериана Матвеевича Осинскогонаходилась на землях нынешней нефтебазы Шесхарис. Его семья прибыла в Новороссийск в 1870-е годы. Инженер принимал участие в строительстве цементного завода, который теперь называют «Пролетарий». Одновременно начал служить штатным инженером Новороссийского отдела Черноморского округа.
Его имение Шесхарис было площадью 406 десятин земли. Здесь выстроили дом, который также напоминал замок. В тенистом ущелье бежал ручей, были высажены рощи, устроен сад-парк с фонтаном и дорожками. В границах имения охотились на кабанов и фазанов, тут же держали свою молочную ферму.
На склонах, где сейчас нефтяные резервуары, были разбиты виноградные террасы. Хозяин заложил их еще 1885 году, довел площади до 13 десятин. Часть виноградников располагалась выше Сухумского шоссе. Часть находилась ближе к морскому берегу. Позже образцовое винодельческое хозяйство составляло основу имения. Для брожения вина в горе вырыли просторный подвал, который вмещал 12 тысяч ведер.
Вина Осинского считались самыми изысканными на побережье. За ведро вина он получал от 9 до 16 рублей. В то время хорошей ценой здесь считалось 6-7 рублей за ведро. Вина Осинского получали высокие награды на французской выставке. Он – один из пионеров виноделия в нащих местах, наравне с Пенчулом и Гейдуком.
После смерти Валериана Матвеевича в 1892 году имение пришло в упадок. Его распродавали по частям. Часть купили французы, которые, кстати, не захотели ухаживать за виноградниками так, как это делал Осинский. Они производили вина худшего качества. А остатки знаменитых вин Осинского продавала его вдова Ольга. После революции имение национализировали. По одним сведениям, там был совхоз «Шесхарис», по другим – совхоз имени Розы Люксембург.
Краевед Василий Алексеев нашел могильную плиту Валериана Матвеевича Осинского. Потом выяснилось, что она находится совсем не на том месте, где похоронили винодела. Рассказывают, что местные жители захотели использовать эту плиту у себя при строительстве. Принесли домой, и там начались несчастья. Члены семьи умерли один за другим. Плиту вынесли на обочину дороги.
Кроме плиты, сейчас там можно увидеть часть системы орошения, виноградные террасы, остатки хозпостроек. Сам дом местные жители растащили по кускам.
Дачу Медведева краеведы называют так условно, она из самых неизвестных новороссийских дач. Игорь Гусенин предполагает, что участком и домом в стиле модерн владел Федот Алексеевич Медведев, который имел отношение к цемзаводу «Цепь». В свое время дом сильно изуродовали, считает краевед. Там, по одной из версий, находились мастерские Детского городка, по другой – управление.
До начала 80-х годов прошлого века там располагалась школа №15. Нашлись бывшие ее ученики. Один вспоминал, что в доме Медведева сначала была восьмилетка. Потом построили новое учебное здание, а дачный особняк стал как бы вспомогательным – в нем проходили уроки рукоделия для девочек, уроки иностранных языков.
Говорят, что когда-то к этому зданию вела парадная лестница, существовала веранда, откуда открывался отличный вид на море. В особняке не было водопровода. Внутри сохранились камины. Но в позднее советское время там топили уже газом. У входа в школу стояла бочка с водой и кружка. В туалет дети ходили в новое здание метрах в ста пятидесяти.
Как спасти барские дачи? Этот вопрос будут решать члены исторического общества и его новый председатель Татьяна Лохова. Один из вариантов озвучил историк Сергей Новиков:
— Чтобы спасти, надо продать! Продать (можно и за 1 рубль) людям состоятельным и совестливым. Пусть создают любое внутреннее убранство. С мегасовременными климатическими системами и умной электроникой. Но при условии, что сохранят, точнее, восстановят внешний вид замечательных строений.
Есть разные пути сохранения нашей истории. Надо обращаться в администрацию, в краевые ведомства, которые могут принять решения по культурному наследию. Если этого не сделать, город лишится последних барских дач.
На фото Яндекс дача Голицина и дача Щенсновича.